Неточные совпадения
«Скрыл от премудрых и открыл
детям и неразумным». Так думал Левин про свою жену,
разговаривая с ней в этот вечер.
Целый день этот Левин,
разговаривая с приказчиком и мужиками и дома
разговаривая с женою,
с Долли,
с детьми ее,
с тестем, думал об одном и одном, что занимало его в это время помимо хозяйственных забот, и во всем искал отношения к своему вопросу: «что же я такое? и где я? и зачем я здесь?»
Дворовые мужчины, в сюртуках, кафтанах, рубашках, без шапок, женщины, в затрапезах, полосатых платках,
с детьми на руках, и босоногие ребятишки стояли около крыльца, посматривали на экипажи и
разговаривали между собой.
Люблю очень
с детьми разговаривать — ангелы ведь это.
Полуянов мог только улыбаться, слушая этот бред, подводимый им под рубрику «покушений
с негодными средствами». Он вообще усвоил себе постепенно покровительственный тон,
разговаривая с Харитоном Артемьичем, как говорят
с капризничающими
детьми. Чтоб утешить старика, Полуянов при самой торжественной обстановке составлял проекты будущих прошений, жалоб и разных докладных записок.
Колобов совсем отвык от маленьких
детей и не знал, как ему
разговаривать с Устюшей. Впрочем, девочка недолго оставалась у отца и убежала в кухню к няне.
Смешно даже, расскажу вам: он
с нею часто
разговаривает, как
с ребенком, знаете так: «Стё, стё ти, моя дюся? да какая ти у меня клясавица», и привык так.
Сначала заглядывали к нам, под разными предлогами, горничные девчонки и девушки, даже дворовые женщины, просили у нас «поцеловать ручку», к чему мы не были приучены и потому не соглашались, кое о чем спрашивали и уходили; потом все совершенно нас оставили, и, кажется, по приказанью бабушки или тетушки, которая (я сам слышал) говорила, что «Софья Николавна не любит, чтоб лакеи и девки
разговаривали с ее
детьми».
Она поняла, что он нашел его, обрадовался своей находке и, может быть, дрожа от восторга, ревниво спрятал его у себя от всех глаз; что где-нибудь один, тихонько от всех, он
с беспредельною любовью смотрел на личико своего возлюбленного
дитяти, — смотрел и не мог насмотреться, что, может быть, он так же, как и бедная мать, запирался один от всех
разговаривать с своей бесценной Наташей, выдумывать ее ответы, отвечать на них самому, а ночью, в мучительной тоске,
с подавленными в груди рыданиями, ласкал и целовал милый образ и вместо проклятий призывал прощение и благословение на ту, которую не хотел видеть и проклинал перед всеми.
— Нет, Андрюша, — люди-то, я говорю! — вдруг
с удивлением воскликнула она. — Ведь как привыкли! Оторвали от них
детей, посадили в тюрьму, а они ничего, пришли, сидят, ждут,
разговаривают, — а? Уж если образованные так привыкают, что же говорить о черном-то народе?..
— И пресмешной же тут был один хохол, братцы, — прибавил он вдруг, бросая Кобылина и обращаясь ко всем вообще. — Рассказывал, как его в суде порешили и как он
с судом
разговаривал, а сам заливается-плачет;
дети, говорит, у него остались, жена. Сам матерой такой, седой, толстый. «Я ему, говорит, бачу: ни! А вин, бисов сын, всё пишет, всё пишет. Ну, бачу соби, да щоб ты здох, а я б подывився! А вин всё пишет, всё пишет, да як писне!.. Тут и пропала моя голова!» Дай-ка, Вася, ниточку; гнилые каторжные.
Марфа Андревна до сего времени, идучи
с отцом Алексеем, всё о покосах изволили
разговаривать и внимания на меня будто не обращали, а тут вдруг ступили ножками на крыльцо, оборачиваются ко мне и изволят говорить такое слово: «Вот тебе, слуга мой, отпускная: пусти своих стариков и брата
с детьми на волю!» и положили мне за жилет эту отпускную…
А
ребенок тихо стонет. И зашагал я к подъезду и через три минуты в дежурной комнате стоял перед дежурным офицером,
с которым
разговаривал ротный командир капитан Юнаков.
Бодаев. Лет шесть тому назад, когда слух прошел, что вы приедете жить в усадьбу, все мы здесь перепугались вашей добродетели: жены стали мириться
с мужьями,
дети с родителями; во многих домах даже стали тише
разговаривать.
А возражать им станешь, насмешке подвергать тебя станут, точно
с малым
ребенком разговаривать с тобой примутся.
Садись за стол, ешь, пей,
разговаривай по-французски
с женой,
с детьми играй!
Сплошь да рядом стало случаться то, что она, как и всегда,
разговаривая со мной через посредство других, т. е. говоря
с посторонними, но обращая речь ко мне, выражала смело, совсем не думая о том, что она час тому назад говорила противоположное, выражала полусерьезно, что материнская забота — это обман, что не стоит того — отдавать свою жизнь
детям, когда есть молодость и можно наслаждаться жизнью.
Муж ее, молодой человек лет тридцати,
разговаривал с стариком, который, опираясь на трость
с прекурьезным сердоликовым набалдашником, смотрел также не спуская глаз на
детей.
Нет! надобно было слышать эти дикие вопли, этот отвратительный, охриплый вой людей, умирающих от голода; надобно было видеть этот безумный, неподвижный взор какого-нибудь старого солдата, который, сидя на груде умерших товарищей, воображал, что он в Париже, и
разговаривал вслух
с детьми своими.
Наташа(в окне). Кто здесь
разговаривает так громко? Это ты, Андрюша? Софочку разбудишь. Il ne faut pas faire du bruit, la Sophie est dormеe dеjа. Vous êtes un ours. [Не шумите, Софи уже спит. Вы — медведь (искаж. фр.).] (Рассердившись.) Если хочешь
разговаривать, то отдай колясочку
с ребенком кому-нибудь другому. Ферапонт, возьми у барина колясочку!
С Персиковым все вообще
разговаривали или
с почтением и ужасом, или же ласково усмехаясь, как маленькому, хоть и крупному,
ребенку.
Марфа Андревна до сего времени, идучи
с отцом Алексеем, все о покосах изволили
разговаривать и внимания на меня будто не обращали, а тут вдруг ступили ножками на крыльцо, оборачиваются ко мне и изволят говорить такое слово: «Вот тебе, слуга мой верный, отпускная, пусти своих стариков и брата
с детьми на волю», и… и… бумагу-то эту… отпускную-то… за жилет мне и положили…
К чему служили мои детские мечты? разве есть необходимость предчувствовать напрасно? будучи
ребенком, я часто, под влиянием светлого неба, светлого солнца, веселой природы, создавала себе существа такие, каких требовало мое сердце; они следовали за мною всюду, я
разговаривала с ними днем и ночью; они украшали для меня весь мир.
Любовь Пасынкова была самая платоническая; он видел свою возлюбленную только по воскресеньям (она приезжала играть в фанты
с Винтеркеллеровыми
детьми) и мало
с ней
разговаривал; зато однажды, когда она ему сказала «Mein lieber, lieber Herr Jacob!» [«Мой милый, милый господин Яков!» (нем.).], он всю ночь не мог заснуть от избытка благополучия.
— Не то что об семидесяти, а и об ста рублях, Семен Яковлич,
разговаривать нечего. Этой цены малой
ребенок не возьмет! — сказал он
с такой уж физиономией, как будто скорей готов был умереть, чем работать за сто рублей.
— Мамкин… Вот, — указал
ребенок на одну из телег, где сидела женщина
с ребенком на руках. Она кормила
ребенка грудью и в то же время следила взглядом за Мишей, который
разговаривал с «барином». Эта женщина примкнула к партии на одном из ближайших этапов, недавно оправившись от болезни.
Если же никого не было дома, то я оставался и ждал,
разговаривал с няней, играл
с ребенком или же в кабинете лежал на турецком диване и читал газету, а когда Анна Алексеевна возвращалась, то я встречал ее в передней, брал от нее все ее покупки, и почему-то всякий раз эти покупки я нес
с такою любовью,
с таким торжеством, точно мальчик.
Фу, подлость! Живешь-живешь — и все на положении грудного
ребенка находишься! Мне вот пятьдесят лет, а я даже об конституциях вволю наговориться не могу! Разве я что-нибудь говорю! Переменить, что ли, я что-нибудь хочу! Да мне — Христос
с вами! Я так… сам по себе…
разговариваю…
Но ведь не запретила же она
детям разговаривать с двоюродными их сестрицами, которые объяснили Сереже, что они беспрестанно лгут и во всем обманывают родителей, что без этого нельзя и пр.
От скуки
разговариваю я
с дедом и узнаю от него, что женился он 16 лет, что у него было 18
детей, из которых умерло только трое, что у него живы еще отец и мать; отец и мать — «киржаки», то есть раскольники, не курят и за всю свою жизнь не видали ни одного города, кроме Ишима, а он, дед, как молодой человек, позволяет себе побаловаться — курить.
И мне даже стало досадно на этих
детей за то, что они чинно ходят и о чем-то солидно
разговаривают, как будто в самом деле недешево ценят свои маленькие, бесцветные жизни и знают, для чего живут… Помню, далеко в конце аллеи показались три женские фигуры. Какие-то барышни — одна в розовом платье, две в белом — шли рядом, взявшись под руки, о чем-то говорили и смеялись. Провожая их глазами, я думал: „Хорошо бы теперь от скуки дня на два сойтись тут
с какой-нибудь женщиной!“
— Действительно, удивительно
дети его любят, — сказала Варвара Васильевна. — Весною встретилась я
с ним на улице, идет в целой толпе гимназистиков.
Разговариваю с ним, а мальчуган сзади стоит и тихо, любовно гладит его рукою по рукаву… Так жалко его, беднягу, — в злейшей чахотке человек.
Отец
разговаривал со мною серьезно, не как
с ребенком,
с одиннадцатилетней девочкой, а как бы со взрослой девушкой.
Пока я
разговариваю с бабами, одна, старшенькая из
детей солдатки, толстопузая девочка, подходит к ней и, дергая ее за рукав, что-то просит, кажется, просит есть. Солдатка говорит со мною и не отвечает. Девочка еще раз дергает и что-то бормочет.
Не ожидая ничего, они шли между сидящим кружками народом,
разговаривая с женщинами,
детьми, как вдруг народ весь ринулся к палаткам, когда прошел слух, что артельщики не по закону раздают гостинцы.
У них не бывало здесь ни шуму, ни крику, ни игр; они даже мало
разговаривали, потому что у них все уже давно было переговорено друг
с другом в ежедневных собраниях; новых тем для разговоров Старый Город доставлял немного: умрет кто-нибудь, или у кого-нибудь
дитя родится, да и только; газеты большой обо всем этом, как ни верти, не напишешь.